Я медленно распарываю нитки по шву подушки, чтобы узнать, что у меня внутри. Я надеюсь отыскать хоть что-то: розовый жемчуг, дневник в перламутровой обложке, старые затёртые письма, сухие цветы, кольцо. Мне представляется, как я перебираю их, воспоминания, мягко трогаю пальцами, перекладываю с места на место, пытаясь впитать их до последней капли, потому что мои чувства к ним быстро угасают.
Я просовываю руку в разрез, в мягкий пух, но ничего не могу нащупать. Я не помню, чтобы что-то прятала в себе - никогда. От отчаяния я трясу подушку, перья разлетаются по всей комнате, путаются в длинных моих волосах. И не успеваю зашить её до твоего прихода.
Ты находишь меня в белой сорочке, с больным румянцем и покусанными губами, всю в перьях и пухе, с иголкой в руках. В отчаянии смотрю на тебя - ты спрашиваешь, что я наделала. Тогда я понимаю, опуская руки, вся я - это пух и перья, пух и перья, и ничего больше.